Безусловно, контроль общих знаний должен быть, как некий минимум тех самых банальностей, которые каждый выпускник должен знать. Но при этом предложенный вариант – формализовать экзамены в виде ЕГЭ или перепоручить проверку знаний неким независимым педагогам – действительно убьет ту самую уникальность, которую любой нормальный преподаватель выше среднего обязательно привносит в свой учебный курс. Это есть и в средней школе, и в высшей.

Я неоднократно сталкивался с ситуацией, когда при проверке знаний студентов, обучающихся у талантливых преподавателей, способных не только сообщить минимум общих знаний, но и привить интерес к предмету, вооружить чем-то более серьезным, чем рядовой набор фактов, выявляются не самые лучшие результаты. Но ведь такие преподаватели вкладывают в студентов то, что тестами проверить невозможно – любовь к предмету, умение размышлять и т.п., то, что не может сделать усредненное преподавание.

Часто до введения ЕГЭ школы и вузы старались заполучить себе преподавателей, которые, возможно, не способны по нынешним меркам хорошо подготовить ученика к тестам, но они специалисты в своем деле, умели найти подход к ученикам, заразить любовью к своему предмету и заложить основы, важные для дальнейшего личностного роста.

Серьезная высшая школа, конечно, всегда подразумевает авторские курсы, которые основаны на базовых вещах. Всегда есть один базовый учебник, рекомендованный вузом, и, как правило, профессор рекомендует еще несколько учебников. А на старших курсах бывает такое, что учебников по конкретному курсу нет вообще, т.к. курс авторский, а учебник еще не написан. Кроме того, не всякий преподаватель высшей школы может следить за «передним краем» науки. Есть педагоги, которые имеют лаборатории в США, Франции и т.п., они приезжают на несколько месяцев в Россию читать авторские курсы. Как можно объективно оценить, как студент освоил знания, если сам проверяющий не имеет о них представления?

Да, высшая школа в последние годы стала значительно коррумпированной. Но это касается не лучших вузов, а тех, где учатся не для образования, а для получения бумажки. И проблема коррупции должна решаться по-другому. Надо вводить такую систему, когда преподавателю будет выгодно научить студента. Пусть у него будут не лучшие оценки, зато отличные знания. И есть вузы и факультеты, где обучают именно по такому принципу. Я знаю неплохо физический факультет МГУ, там значительная часть экзаменов сдается на компьютере. Это объективно, безличностно. И если студент не проходит этот этап, он не попадает на второй этап экзамена – на беседу к преподавателю, где идет разговор на уровне почти коллег.

И вообще когда экзамен проходит в виде доверительной беседы, гораздо проще выявить компетентных, преподаватель всегда может выявить, понимает ли вообще студент, о чем идет речь, или же он переволновался, недоучил какое-то правило, или вовсе память «переклинило».

У меня давно уже ощущение, что в Министерстве образования РФ действует устойчивая организованная преступная группа, которая ставит своей целью уничтожение остатков того образовательного потенциала, который был собран и накоплен за время русской и советской истории.

Эти же люди продолжают порождать новые решения и предпринимать действия, направленные на то, чтобы блокировать инициативы, которые могли бы помочь улучшить ситуацию. Вместо этого они внедряют нормы и правила, усугубляющие дело.

Заниматься надо не усилением контроля над образованием. Необходимо кардинально менять нормы и формы, навязанные системе образования и дающие на выходе совершенно неквалифицированных специалистов; людей, лишенных элементарных базовых знаний, необходимых для того, чтобы у нашей науки, у наших технологий было будущее. Вот какие мысли возникают у меня в связи с новыми предложениями, исходящими из этого «черного ящика».

В истории России было несколько попыток преобразований в сфере образования, начиная с XVIII века – создания первого университета. Это и университетские реформы Александра I, и николаевские преобразования, и великие реформы при Александре III. Максимального расцвета высшие учебные заведения России достигали при сочетании очень широкой автономии вуза и снижении контроля - при наличии поддержки образования властями или меценатами.

Наверное, нам бы стоило подумать не о том, как лишить лектора его права и долга принимать предмет у тех, кого он ему учил. Есть государственный экзамен, итоговая государственная аттестация, которая и в экзаменах, и в квалификационной работе, в защите этой работе осуществляется. На этом стоит высшее образование, по крайней мере, российское.

Стоит задаться другим вопросом: почему в современном российском высшем образовании появляется коррупционная составляющая? Что нужно сделать, чтобы попытаться это изменить? Чтобы преподавателю было неинтересно, невозможно брать взятки? Из исторического опыта мы видим: есть несколько возможных путей решения проблемы: это, прежде всего достойные высокие зарплаты преподавателям. Независимость – в известных пределах. Подконтрольность только вузовской корпорации.

С другой стороны, должна быть выше и ответственность за нарушения правил - не только административная, но и, возможно, уголовная.

Надо не только контролировать, но и еще воспитывать. Не только давать знания, но и учить применять их на благо окружающих. А когда единственное желание студента - набрать на экзамене необходимые баллы, и это весь его стимул, пользы не будет.

Предлагаемый эксперимент со временем может привести не только к тотальному контролю в школе в вузах, но и в семье. Родители благодаря навязанным со стороны стандартам будут тестировать детей, а государство - родителей. Это яркая иллюстрация того, как из-за незначительно числа коррумпированных преподавателей и функционеров в вузах рушится вся система.

А для самих вузов это чревато выхолащиванием курсов и превращением преподавателя, педагога в функционера. Он так же, как и студент, боится экзаменов, - будет бояться, что придет контролер и станет контролировать качество его преподавания. К тому же, всякое действие вызывает противодействие.

Российское образование до сих пор хранит устои и традиции советской образовательной системы, всегда демонстрировавшей мировому образовательному сообществу высокий профессиональный и общеинтеллектуальный уровень как в педагогической сфере, так и в сфере выпускников-специалистов. И самобытность нашего образовательного процесса всегда заключалась в способе подачи и проверки материала.

Тестовая система промежуточной и контрольной проверки знаний - сугубо западная модель. Но с конца ХХ века она не только естественно стала проникать в наш образовательный процесс, но и насильно, вопреки общественному мнению, насаждается. Крупномасштабный проект ЕГЭ и ГИА - яркий пример насильственной ломки выпускных экзаменов средней школы, который наглядно показывает, что из-за изменения системы проверки знаний вынужденно меняется и преподавание в целом, обедняя общее качество обучения.

Нынешнее предложение Рособрнадзора - это начало такой же ломки теперь уже в университетской среде. К тому же необходимость сдавать экзамены в чужих стенах чужим преподавателям, нервозность обстановки экзамена, превращенного в какую-то спецоперацию, негативно сказываются на психическом и, в конечном счете, духовном состоянии выпускников.

Совершенно очевидно – образование это не только нашпиговывание человека знаниями. В процессе обучения человека учат мыслить, пользоваться источниками, грамотно говорить.

Только преподаватель, который обучает предмету, знает, как работает студент в течение всего года. Не случайно в нашей университетской среде существуют семинары, лабораторные работы, практики и т.п. Формализовать все это очень сложно. Дело даже не в том, посещает ли студент занятия или нет, а в том, насколько он научился пользоваться полученными знаниями, приобрел ли культуру мышления. Поэтому от предлагаемого эксперимента трудно ожидать объективности. Как раз это и будет формальным подходом.

Мы должны понимать – экзамен это лишь небольшая составляющая процесса обучения. Представьте – студент учится весь семестр, а затем приходят независимые эксперты, которые оценивают его знания за полчаса. А как он работал в течение всего семестра, получается, никому не интересно?

Все общество согласно, что наше образование разрушают совершенно конкретные чиновники, и никакого проблеска не видно, к сожалению.

Чтобы не брали взятки педагоги в вузах, надо платить им достойные зарплаты. Сравните, сколько получают преподаватели европейских вузов, и какие смешные деньги зарабатывает профессор МГУ. Теперь ради борьбы с коррупцией будут разрушать систему высшего образования? Не надо ее трогать! Она всегда у нас была неплохой.

Что касается новых форм сдачи экзаменов, то одно другому не противоречит, но не надо их принимать массово, заявляя, что эксперимент прошел успешно, если на самом деле это не так. Очевидно же, что ЕГЭ был неуспешным экспериментом, но чиновники посчитали иначе.

Я бы еще поборолся с чиновниками-вредителями от образования, - вывести бы их из системы. Может, они в другой сфере мастера, но образование они пока лишь разрушают. А ведь есть специалисты, которые реально радеют за качество образования, которое реформируют уже 20 лет. Если так продолжать и дальше, то от нее вообще ничего не останется, даже если реформы по сути неплохие. Надо остановиться и посмотреть на результаты, - понять, что мы в итоге потеряли и чего хотим добиться.

Все изменения в образовании должны непременно проходить через слушания экспертных сообществ.

Конечно, надо бороться с коррупцией. Всем известно, что в вузах самый большой поток взяток идет во время экзаменов и зачетов. Каждый студент знает «тарифы» в своем учебном заведении. А уровень и качество образования зависят именно от уменьшения коррупции.

Никто не думает о каждом преподавателе, как о преступнике, но факт остается фактом: образование – одна из самых коррумпированных сфер. Но для решения этой проблемы надо обращаться именно к экспертам, педагогам. Безусловно, надо учитывать уникальные курсы и программы, учесть все тонкости.

Удивляюсь, откуда что берется, кто лоббирует эти эксперименты с образованием. Дошли уже до того, что снижаем проходные баллы в ЕГЭ по русскому языку, поскольку по прежним требованиям большинство детей не сдали бы этот экзамен. Это о чем говорит? - Уровень знаний снижается! Но чего ожидать, если количество часов русского языка в школах сократили в два раза? Закрадывается подозрение, что все делается умышленно, чтобы наше подрастающее поколение не знало родного языка. Это страшно.

Абсолютно неправильно, если студенты будут сдавать экзамены приходящим экзаменаторам. Профессоры сегодня вообще работают не ради денег, а ради науки, они душой болеют за своих учеников и стараются дать им настоящее образование. У молодых преподавателей вообще другие взгляды на детей. И профессоры должны видеть плоды своего труда на экзамене. А если они занимаются коррупцией, то и предложенная мера не поможет отучить их брать взятки.

Да, большую часть нововведений в области образования нельзя назвать полезными. Такое чувство, что работа ведется по принципу «лишь бы предложить».

Где гарантия, что эти «независимые эксперты» не будут брать взятки? Как показал эксперимент по введению ЕГЭ, коррупция не только не исчезла из школ, а стала просто тотальной. Что же будет с вузами после введения этой новой системы? И где будут брать этих экспертов? Если из других вузов, то не договорятся ли вузы между собой? Кроме того, форма контроля не всегда объективна. Например, студент учится на протяжении всего семестра хорошо, но на итоговом испытании не повезло – вытащил билет, который хуже знает, переволновался, разболелась голова… Вряд ли эксперт сможет оценить все объективно.

Вводить систему оценки знаний студентов по примеру ЕГЭ вообще бессмысленно. Факт остается фактом: ЕГЭ в школах зарекомендовал себя дурно. Одно непонятно: если ЕГЭ признан удачным экспериментом, почему два ведущих вуза страны – МГУ и СПбГУ – отказались от него? А если неудачным, то почему остальных наказывают этим ЕГЭ?

Безусловно, контроль нужен, как и борьба с коррупцией, но это не должно сводиться к тому, чтобы одних педагогов заменяли другими. И меня расстраивает, что мы ориентируемся на Запад, хотя наше советское образование всегда было лучшим. И пытаться все это разрушить ради того, чтобы в глазах Запада быть модными и красивыми, абсолютно неправильно. А в свете последней политической ситуации вообще надо запретить подгонку российского образования под западные образцы.

Почему бы не спросить у педагогов, студентов, родителей, чего они хотят? Дешевле будет оборудовать аудитории видео наблюдением с выходом в интернет, чтобы каждый мог наблюдать, как проходит экзамен, чем тратить миллиарды на внедрение очередной системы типа ЕГЭ.

Да, эта новость мне известна. Когда я о ней узнал, то пришел в ужас. Как преподаватель рассматриваю это как личное оскорбление и недоверие: мне не доверяют оценку знаний моих же студентов.

Кроме того, в каждом вузе есть своя специфика и невозможно найти общие относящиеся ко всем вузам принципы оценки знаний на экзаменах. В таком случае даже не знаю, во что превратится экзамен, на что настраиваться студентам. Мне интересно, как будут проверять студентов физтеха или мехмата МГУ с их уникальными методиками преподавания в области физики и математики? Из каких вузов пришлют туда так называемых «специалистов»?

Это очень опасная тенденция – стремление найти какой-то универсальный рычаг, который смог бы поднять наше образование. Это смогут сделать только сами преподаватели, профессора, которым нужно дать свободу и возможность творить, заниматься только своим любимым делом. Без повышения зарплаты профессорско-преподавательскому составу никакой прогресс в области образования невозможен. А остальное – игры менеджеров.

Я сторонник традиционной системы университетского образования, когда университеты и вообще высшие учебные заведения наделены большой самостоятельностью в решении административных, учебных и научных вопросов. При такой системе мы сможем подготовить высококлассных специалистов, нацеленных на достижение сложных задач, умеющих свободно мыслить, и стремящихся реализовать собственные возможности.

Я понимаю желание государственных институтов как можно больше всего контролировать, в том числе - высшее образование (учитывая и современное международное положение, и внутреннюю ситуацию). Но я более чем уверен, что ни к чему хорошему это не приведет. Тот, кто намерен контролировать, рассчитывает получить под это немалые средства, возможно, привлечь новых специалистов. В общем, это будет просто очередная попытка дележа пирога и бессмысленная трата денег.

С моей точки зрения, высшее образование все-таки нужно не для того, чтобы над ним был установлен всемерный государственный контроль. Его главная цель – подготовка высококлассных специалистов, умеющих свободно мыслить. Без внутренней свободы в вузе достичь подобных результатов невозможно. А значит, мы не решим самой главной задачи – не подготовим в будущем высококлассных специалистов. Новые же поколения будут все хуже и хуже.

Обратите внимание – один из экспериментов по образовательным программам в средней школе, по контрольно-измерительным материалам в виде ЕГЭ, привел к тому, что дети стали хуже знать русский язык. На последнем экзамене пришлось на 12% пунктов снизить по русскому языку контрольную оценку. Это значит, что экзамен был написан плохо многими. Точно такие результаты, и даже хуже, будут при попытке ввести аналоги ЕГЭ в вузы.

Вообще этот бесконечный реформаторский зуд, охватывающий наше Министерство образования, на мой взгляд, вызван двумя причинами. Первая – люди, которые там находятся, совершенно не понимают (или не хотят понимать) цели образования. И вторая – желание потратить как можно больше государственных средств на непонятные цели.