Опрашивающие исходили из представления о посте, которое содержится в Типиконе – а это очень строгие правила, разработанные для монашествующих, и очень давно - в ту древнюю великую эпоху аскеза достигала недоступных для многих вершин. Церковь всегда настаивала на сохранении строгого учения о посте, и, хотя в последние десятилетия вопрос об изменении правил поста постоянно поднимается во вселенском православии, пока никакие изменения не внесены.

Даже в дореволюционной России мы видим различные практики поста. Если мы прочтем «Лето господне» Ивана Шмелева, увидим: уже после первой седмицы герои повествования посещают в Москве так называемый Грибной рынок, и среди прочего многие покупают рыбу, которая в пост разрешается два раза. Соответственно, до революции даже практикующие православные определяли меру поста различными способами, а Церковь, сохраняя строгое учение о посте, всегда адаптирует эти требования к особенностям конкретного человека. Есть люди, которым из-за тяжелой работы необходим другой режим питания. Или люди, которые по состоянию здоровья не могут поститься без риска здоровью и даже жизни. А цель поста - не утрата здоровья. В моей практике часто тяжелобольные люди обращались с вопросом, как им поститься. Среди них были такие, кто десятилетиями строго соблюдал пост, и, вступив в преклонный возраст, они не радовались тому, что состояние здоровья мешает им поститься, а напротив, страдали от этого.

Но и когда по медицинским показаниям нельзя воздерживаться от некоторых видов скоромной пищи, пост должен соблюдаться в другой форме. Например, человек, которому необходимо потреблять молочное, должен определить для себя какой-то вид любимой пищи, - быть может, даже постной, - и воздерживаться от нее. Есть люди, которым легко прожить без молочных продуктов, но трудно без картошки, и для них воздержание от нее будет более строгой практикой поста, нежели воздержание от мяса или молока. Нет оснований отказываться от поста вообще, но в тех или иных случаях, если человек не может соблюдать пост, он должен консультироваться с духовником.

То же касается и детей. Есть люди, которые считают, что дети должны получать скоромную пищу. Я не буду с ними спорить, но даже в этом случае можно ограничить употребление некоторых продуктов, чтобы ребенок сознавал: пост - это особенное время.

Католическая Церковь в большинстве стран отказалась от практики поста, которая существовала на протяжении столетий. В частности, Второй Ватиканский Собор в качестве постных дней определял первый день поста и страстную пятницу как обязательные дни, и фактически это воздержание только от мяса и ограничение количества трапез в день. В остальное время пост «желателен».

В условиях тотальной секуляризации, дехристинизации, которая затронула все страны, - и, к сожалению, и нашу страну, - процент желающих соблюдать пост и соблюдающих его даже неожиданно высок. Некоторые социологи религии оценивают их как признак нецерковности нашего общества, но нужно посмотреть на это иначе. Не так много времени прошло с тех пор, как Церковь обрела свободу и возможность проповедовать, и все-таки пост стал неотъемлемой частью нашей жизни. Об этом, в том числе, свидетельствует наличие постного в меню в большинстве кафе и других учреждениях общественного питания. С каждым годом количество таких учреждений растет.

Я полагаю, что трудности в соблюдении поста сопряжены с целым рядом аспектов. Но прежде всего, многие еще помнят времена Советского Союза, когда продукты были дефицитом, а также 90-е годы, когда многие едва ли не голодали. Да и сейчас питание многих трудно назвать полноценным. Поэтому у наших сограждан есть некая психологическая зависимость от определенных видов пищи, ее можно назвать «синдром колбасы».

Другой момент заключается в неправильном понимании самого поста. Пост - это не какая-то трудная обязанность, это вообще не обязанность, а возможность – например, саморазвития, которое в Православной Церкви осуществляется через покаяние, и постная пища - лишь одно из средств этого духовного пути. Важнейший элемент поста – покаяние, причащение Святых Христовых Таин, посещение великопостных богослужений, которые формируют покаянное, самоуглубленное состояние души. Вот если бы человек на первой седмице поста, которая только что закончилось, посещал хотя бы самые основные богослужения (покаянный канон Святого Андрея Критского), причащался бы за Литургией Преосвященных Даров… Мне трудно представить, что, помолившись во время канона Андрея Критского, кто-то захочет есть скоромную пищу. Само богослужение Великого поста настраивает на определенный образ жизни, который исключает чревоугодие.

А когда многие считают, что главное в посте – не есть мясо, молоко и рыбу, при этом они не посещают богослужения, - конечно, поститься, соблюдать эти требования, трудно. Из своего опыта трудного поста они делают вывод, что им поститься невозможно. Это искушения, которые подстерегают каждого, встающего на путь покаяния.

Так что в самом вопросе социологов неверный посыл. Они понимают пост не так, как его понимает Церковь. Когда сотрудники «Левада-центра» спрашивают: «Будете ли вы поститься», они имеют в виду: «Будете ли вы питаться определенным образом». Этот вопрос не отражает сути поста. Поэтому не только всем нам, но и социологам, нужно совершенствовать свое знание о посте и практику поста.