Основания, безусловно, есть. Первый по хронологии предстоятель Русской Церкви святитель Филипп Московский стоял перед выбором: закрыть глаза на беззакония высшей власти или обличить их, выбрать предательскую покорность или ответить жизнью за свои слова. И этот выбор касался не только его судьбы, но и всей его паствы, всего русского народа, предстоятелем которого он был. Более того, это был выбор иррациональный, духовный. Он стоил ему жизни, и эта жизнь была отнята беззаконием законной власти. Нашему народу этот выбор дал ходатая - заступника до смерти, а Царству небесному - великого святого.

Митрополит, а в последствии патриарх Сергий (Страгородский) находился в менее сложных условиях. Власть, с которой ему приходилось иметь дело, не была законной, богопомазанной. Это была власть бандитская, которая осуществляла террор по социальному, религиозному и национальному признаку, геноцид населения страны. Но выбор был все тот же - покорность этой власти или ее обличение. И цена этого выбора была такая же. Он сделал свой выбор. Представляется, что он был вполне искренен, искал лучшего для Церкви, для ее существования в условиях советского режима. Но если проследить всю цепочку последствий, которые имело его решение, этот выбор был воспринят большей частью его паствы, собратьев как предательство.

При этом результаты выбора были очень скромны. Сергий (Страгородский) добивался юридической легализации Церкви, получения ею статуса, которого она была лишена властью. Но результатом его действий, которые стали причиной разделений многих и де-факто не изменили положения Церкви (гонения не прекратились, закрытие и разрушения церквей тоже), стала справка, данная государственным органом. Это был первый шаг к приобретению Церковью некого подобия юридического статуса.

Так что в святителе Филиппе мы видим выдающего предстоятеля Церкви, кровью засвидетельствовавшего верность своей пастве, своему служению, а в патриархе Сергии – человека, который отчаянно, в страшных условиях боролся за спасение Церкви - как он это понимал.