Честно говоря, мне кажется, что ротация во власти у нас слабоватая. Если брать региональный уровень, то в подавляющем большинстве регионов законодательные собрания контролирует одна фракция, и там нет столкновения мнений. В Государственной Думе тоже доминирует одна фракция, причем, с конституционным большинством голосов.

Наверное, в исполнительной власти определенная ротация идет. Но учитывая, что законодательная власть в ее нынешнем виде контролировать исполнительную власть не может, то и все результаты ротации представляются мне слабенькими.

Дело в том, что ротация ради ротации – она бессмысленна. Ротация является одним из элементов залога эффективности власти. Но в плане эффективности нам похвастать особо нечем. Даже при благоприятной экономической конъюнктуре уровень жизни граждан, мягко говоря, не подрос, а где-то и падает. Поэтому в данном вопросе я бы не согласился с пресс-секретарем президента. Да, ротация есть, но она явно недостаточная, и прежде всего по причине монополизации власти в руках одной политической партии.

У нас Конституцией предусмотрен принцип разделения властей, и законодательная ветвь власти должна контролировать исполнительную, но этого не происходит. А если бы этот принцип работал, то даже и при меньшей ротации, но при сильной конкуренции в законодательной ветви власти, можно было бы добиваться гораздо более высоких результатов в развитии страны.

В российской власти действительно происходит ротация. По крайней мере, недавно мы наблюдали смену правительства, и регулярно наблюдаем смену губернаторов. Но я бы сказал, что это ротация «сверху». Губернаторы сменяются не в результате выборов, а в результате того, что лица, потерявшие доверие Администрации президента, меняются, и как правило, новые лица становятся губернаторами, а дальше история повторяется.

Поэтому ротация есть, но ротация не в результате естественной смены политических элит, а в результате действия т.н. управляемой демократии. Каковы последствия этой ротации, однозначно сказать сложно. Но я хочу напомнить, что при правительстве Дмитрия Анатольевича Медведева российская экономика находилась либо в застое, либо в кризисе. С 2013 года началась стагнация,  на 2014-й и 2016-й годы пришлись кризисы, ну а затем экономика едва-едва шевелилась. Не случайно президент говорил, что мы должны в качестве национальной  цели достичь темпов выше мировых. Наши темпы были как минимум вдвое ниже. То есть, нарастающее отставание российской экономики от мировой наблюдалось весь период деятельности предыдущего правительства. Что произойдет при новом правительстве, мы пока не знаем.

Ясно, что 2020 год – это очередной год кризиса. Оценки того, какова может быть глубина падения экономики, звучат разные, называют и 5, и 8, и 12%. Кто прав, узнаем в конце года, и насколько успешно будем выходить из кризиса, покажет время. Но могу сказать так. В целом новое правительство, - не знаю уж, в силу ли кризиса, или в силу более свободных взглядов, - стало в более значительных объемах отдавать деньги экономике и людям, чем это делало предыдущее правительство. Хотя  тот объем денег, которые отдает новое правительство, в пересчете на ВВП примерно раза в три меньше, чем в большинстве других стран мира. Но это больше, чем давало прежнее правительство.

Мне кажется, что если мы действительно считаем себя демократическим государством, то от ротации «сверху» надо постепенно переходить к ротации «снизу», к более свободным выборам, когда бы губернатор не был известен заранее, как это происходит в большинстве случаев.

Ответ на вопрос вашего информационного агентства по поводу публичного заявления пресс-секретаря Дмитрия Пескова о постоянной ротации в российской власти напрашивается сам собой и заключается в том, что он прав. При этом обязательно необходимо обращать внимание  на внешнюю сторону ротации. Неслучайно поэтому у автора высказанного мнения  появилась уточняющая реплика: "Не замечать этого было бы неверно".

Что касается конкретных назначений, то Дмитрий Песков предпочел от примеров уклониться, так как ему пришлось бы давать конкретные характеристики определенным индивидам. Особенно в тех случаях, когда назначения были осуществлены не в соответствии с полученным образованием, прошлым опытом и квалификацией. То есть - в соответствии с известным законом управления, называемом принципом Питера и заключающемся в словах "каждый индивидуум стремится к своему уровню некомпетентности".

Но словосочетание пресс-секретаря президента о "ротации в российской власти" - не простые слова, так как за ними скрывается не только содержание кадровой политики в современной России. Словосочетание позволяет сформулировать вопрос о том, имеются ли в государстве достаточные правовые процедуры, позволяющие обеспечить естественное правопреемство и эволюционную смену носителей государственной власти.

В этой связи становится понятной озабоченность нашего президента Владимира Путина проблемами президентского срока в поправке в Конституцию и поведения чиновников с "рысканием глазами" в поисках возможных преемников. Это прямо усматривается в словах президента о том, что "политическая система должна, безусловно, иметь определенные внутренние гарантии, гарантии самосохранения".  

Невольно вспоминаются обстоятельства, сообщенные академиком Евгением Чазовым в монографии "Хоровод смертей", о том, что Леонид Брежнев почти в течение семи лет был недееспособным по медицинским показателям. А бывший секретарь ЦК КПСС Валентин Фалин в своих мемуарах дополнил Чазова тем, что, узнав об указанном состоянии бывшего генсека, в советских верхах сформировались четыре группировки, боровшиеся за власть. А вот, если бы в тот период были указанные  Владимиром Путиным гарантии, с большой долей вероятности можно предположить, что произошла бы естественная смена носителей государственной власти и была бы сохранена бывшая страна.

Приведенные слова Владимира Владимировича Путина дают основания сформулировать идею о необходимости публичной дискуссии о совершенствовании партийно-политической системы страны и внесении соответствующих поправок в действующее законодательство России. К такой дискуссии, как представляется, побуждают поправки в Конституцию РФ, уточняющие полномочия президента, палат Федерального Собрания, правительства и других государственных органов.