«Зеленые» игры: ничего личного, только бизнес?

«Зеленые» организации, такие как Гринпис, работают в том числе на «инвестиции» крупных фондов и корпораций. В Канаде Гринпис был лишен статуса благотворительной организации, в США структуру лишили налоговых льгот, подозревая в коммерческих интересах. Экоактивисты  бьются за климат, природу и экологию - а получается, что защищают на самом деле интересы бизнеса. Российские власти уже отмечали недопустимость подобного вмешательства в экономику и политику страны под видом «борьбы за экологию».

Еще в 2020 году за рубежом активно развивались идеи «зеленой экономики».  Экология и защита природы получили «материальное подкрепление»: различные финансовые организации и банки, компании начали, на фоне проблем изменения климата и других экоидей, предлагать гражданам идеи выгодного вложения своих кровных так, чтобы «совесть была чиста». Например, в Великобритании становятся популярными «зеленые» ипотечные кредиты: заемщиков хотят финансово поощрять, если сделают свои дома более энергоэффективными. Ну, а в США с приходом Джо Байдена, известного своими экологическими идеями, «зеленую» экономику ждет еще более бурное развитие.

Однако стоит заметить, что эти идеи не новы: «озеленение» экономики и карманов продвигают давным-давно экологические организации. И, кстати, тоже играя на эмоциях граждан – на том, что нельзя остаться равнодушным к экологическим проблемам и защите планеты.

Эксперты и ранее отмечали, что финансирование зарубежных экоорганизаций, например, Greenpeace, не может складываться из одних только пожертвований – хотя сами гринписовцы утверждают, что именно благотворительные пожертвования составляют доходы Гринпис. Однако эта структура получает десятки миллионов долларов в год, и крупные финансовые организации с удовольствием поддерживают ее. Финансирует Гринпис, в частности, фонд братьев Рокфеллеров (напомним, что Джон Рокфеллер – владелец  нефтяной монополии «Standart Oil» (BP, EXXON), фонд Теда Тернера (сооснователь ТВ-канала в США CNN), фонд МакАртуров.

Можно посчитать, что тут нет никакой подоплеки. Однако для этих крупных фондов это не просто зов души, но и выгодное вложение средств. В частности, Дэвид Рокфеллер являлся одним из основателей Трехсторонней комиссии. Основными спонсорами Комиссии являлись Дэвид Рокфеллер, фонд Чарльза Ф. Кеттеринга и фонд Форда. Комиссия продвигала идеи глобализма и пыталась влиять на мировую экономику.

Нельзя не отметить  и другой момент.  Миллиарды Рокфеллеров выросли на деятельности нефтяной монополии Standard Oil, позже компания была разделена на 38 более мелких структур. Среди них Exxon, Mobil Gas, Chevron, ConocoPhillips, Рокфеллеры везде владеют контрольным пакетом акций. Гринпис в свое время обвинял Exxon в различных нарушениях экологического законодательства, но эксперты объясняли это подходом «бей своих, чтоб чужие боялись», называя иллюзией и прикрытием взаимоотношений Гринпис и Рокфеллеров, тем более что штурмовали гринписовцы российские, а не американские нефтяные платформы.
 Есть и другие бизнес-структуры, поддерживающие Гринпис:  Shell, Ford, Honda, Pacific Gas and Electric Corporation, BP.

Еще ранее Гринпис подозревали в странных движениях средств внутри этой структуры. Например, в 1999 году Greenpeace Fund (организация, освобожденная от налогов) получил спонсорскую помощь в  7,5 млн долларов и перевел из них 4,2 млн долларов в Greenpeace Inc.  В целом подобные переводы средств составили почти 23 млн долларов.

За десять лет до этого в Канаде, где и был создан Greenpeace, эту организацию лишили статуса благотворительной, сочтя, что эта структура занимается больше бизнесом, а не защитой природы, и отменили для  нее освобождение от налогового бремени. Тогда гринписовцы перебрались в США .  Здесь в 2000-х годах фискальные органы тоже начали интересоваться тем, что американский филиал Greenpeace, кажется, не соответствует статусу освобожденной от налогов организации, поскольку занимается деятельностью, извлекающей прибыль.  

Даже сами гринписовцы, от топ-менеджеров этой организации до рядовых ее членов, признавали, что структура пробивает интересы лоббирующих компаний. В частности, соучредитель Greenpeace и бывший президент Greenpeace Канады Патрик Мур, выйдя из организации, отмечал, что экоактивисты активно используют эмоции населения, в том числе чувство вины и чувство страха, напирая на всевозможные «опасности, к которым приведет развитие цивилизации»: «Страх использовался на протяжении всей истории, чтобы взять под контроль человеческие умы, кошельки и все остальное, а климатическая катастрофа – это просто кампания страха». Мур вообще считал, в частности, кампанию по борьбе с глобальным потеплением и изменением климата политической борьбой «с целью дальнейшей централизации политической власти и контроля», а различные «зеленые» организации, говорил он, используют пропагандистскую функцию средств массовой информации».

В СМИ активно цитировали рассуждения Маргарет, жительницы Великобритании, которая студенткой вписалась в Гринпис, прошла там определенный карьерный путь, но через 4 года покинула организацию, мотивируя это тем, что потеряла всякую веру в «зеленых».  «За год мы реально ничего не делали, кроме внесения пожертвований. Мы в прямом смысле занимались болтологией и больше ничего. Я ушла из Гринпис, потому что поняла, что реальные цели очень сильно расходятся с целями показательными. Гринпис - это огромная международная корпорация, которая участвует в политической войне».

Маргарет вспоминает и конкретный кейс: она готовила ряд документов о рекультивации земель в Тюменской области, но в начале 2004 года произошло слияние British Petroleum и ТНК, и Greenpeace передумал выпускать материал. Эта публикация могла бы негативно сказаться на репутации British Petroleum.

«Зеленые» при этом своими действиями показывают в негативном свете работу тех структур или экономик стран, против которых борются. В прошлом году экоактивисты решили задавить российскую идею о расширении полномочий национальных парков. Продвигаемый законопроект предлагал дать больше прав в том числе населению, живущему на территории особо охраняемых природных объектов, а также  дать возможности таким территориям развивать инфраструктуру, социальную сферу и туристические объекты. Гринписовцы же развернули кампанию против этих предложений. Закон, тем не менее, был подписан президентом России в конце декабря 2020 года. При этом Владимир Путин в те же дни высказал недовольство тем, что зарубежные экологические организации вторгаются в сферу решений российских властей: «И они еще продвигают здесь эту идею, что нам ничего нельзя - создавать новые лыжные курорты, в хозяйственный оборот вводить земли. Даже если мы обеспечим воспроизводство дополнительных территорий, которые примыкают к особо охраняемым зонам, даже если мы, допустим, высаживаем определенное количество деревьев, которые снимаем при прокладке определенных трасс, автомобильных дорог, либо линейных объектов, инфраструктур. Нам ничего нельзя, это делается специально для того, чтобы избежать нашего развития».

Если учесть, что активность экологических организаций подчас продиктована их бизнес-целями, то, считают политэкономисты, надо с большой осторожностью допускать подобные движения в политику. Иначе идеи «зеленой экономики» могут обернуться для России насильственным вторжением в ее решения западных интересов.

Виктор Борисов