Война Людмилу Гавриловну Михайлову застала в двухмесячном возрасте в городе Лиде Гродненской области в Беларуси. Накануне фашистского вторжения в СССР полк ее отца отправили туда для укрепления границ. На рассвете 22 июня 1941-го жители Лиды проснулись от гула самолетов и взрывов. В первые же дни древний город был практически полностью разрушен. Массированные авиаудары не прекращались пять суток, а в братской могиле жертв первых дней войны покоится более 800 человек.
«Мы жили в военном городке. Папа служил. И за несколько дней до войны их полк отправили в летние лагеря недалеко от города Лиды. В день начала войны в военном городке по громкой связи объявили, что аэродром, на котором находился полк отца, разгромлен немцами и через два дня все жители будут вывезены оттуда на восток. Мама вместе с соседкой, у которой был такой же младенец на руках, не стала ждать этого момента, так как сосед, умудренный опытом старик, им сказал:"Дочки, не надо ждать никаких таких составов. Никто вас не будет вывозить. Бегите. И они сами пошли пешком на восток», — рассказывает Людмила Гавриловна.
От стресса, тягот у Антонины Михайловны, мамы Людмилы Гавриловны, через два дня пропало молоко. Кормила она дочку жевкой из черного хлеба. Когда они выходили из леса через день или два на глазах женщин был разгромлен железнодорожный состав. Они предположили, что это был поезд, который вез беженцев из Лиды. Несколько недель мама с соседкой скитались по деревням и добрались до какой-то станции. И то ли через месяц, то ли через полтора, Антонина Михайловна с новорожденной дочкой добралась до подмосковного Монино, где жила бабушка Людмилы Гавриловны.
Лиду гитлеровцы считали важным железнодорожным узлом. В Лидском районе с первых дней войны организовали Гетто и пересыльный лагерь для военнопленных на территории старинного замка. В лагере пленных организовали восемь команд по 250 человек для работы на аэродроме, складе снабжения и железнодорожной станции. Содержались эти люди в ужасных условиях. Их не кормили и редко давали воды. У многих не было посуды, чтобы получить долю похлебки, и пленники снимали сапоги и пилотки, куда и наливали еду. Освободили Лиду 8 июля 1944 года. В Лидском Гетто погибло около 8 тысяч человек.
Родители думали, что овдовели, но призрачной надежды не теряли — искали друг друга.
«Отец предполагал, что мы погибли в том железнодорожном составе, а мама — что отца убило, когда бомбили аэродром в Лиде», — рассказывает Людмила Гавриловна.
Родители воссоединились после того, как глава семьи попал в госпиталь под Ржевом. Оказалось, когда фашисты бомбили аэродром, все кроме его самолета были разобраны. А его самолет сделали резервным — на нем были все документы. В тот день он взлетел и сразу отправился в бой. Около года Гаврила Данилович летал на боевые задания, на одном из них его самолет подбили фашисты.
«Самолет отца упал в болото и загорелся. Напарник его — офицер — выскочил из самолета, увидел, что папы нет, и вернулся искать его. А папа уже горел и был без сознания. Он его вытащил, только успел оттуда оттащить, и самолет взорвался. Потом какие-то мальчишки приехали из деревни на лошади и отвезли их в госпиталь под Ржевом. У папы были сильные ожоги всего тела. Когда мама его увидела, он был весь в бинтах», — рассказывает Людмила Гавриловна.
Всю войну семья жила в Монино. Мама работала на аэродроме — в лаборатории. Брала анализы топлива в самолетах и следила за его пригодностью. А папа воевал и жил в казармах. Во время реабилитации и восстановления Гаврила Данилович работал инструктором — учил молодежь летать. К полетам вернулся после полного выздоровления. Был ночным бомбардировщиком: ночью улетал с военного аэродрома, а утром возвращался обратно. Бомбили немцев под Ржевом, под Ленинградом, под Кенингсбергом и т. д. Жены в 5-6 часов утра собирались вместе и смотрели, сколько самолетов возвращалось назад.
«Голодно тогда жили. Но военных летчиков кормили хорошо. И папа, когда приходил домой из казармы, умудрялся приносить мне от своего обеда котлету из столовой — прятал ее за голенища. И я его встречала, и очень радовалась, что он привез "котельку"», — вспоминает Людмила Гавриловна.
В конце 1944 года из-за состояния здоровья Гаврила Данилович уже перестал летать, но работал в учебном центре — обучал летчиков.
«И вот однажды, в ясный день, вдруг раздались из окон нашего дома выстрелы из пистолетов. И мама разбудила меня, прижала и со слезами сообщила, что кончилась война. Помню, что люди собирались внизу, кричали, плакали. Какая-то музыка играла и ощущение праздника и радости витало в воздухе. Мне шел пятый год», — поделилась Людмила Гавриловна.
Через год после окончания войны Гаврилу Даниловича назначили директором мелькомбината и направили в Луцк на запад Украины. Его предупредили, чтобы был осторожен, так как там находились люди из бандеровского движения, которые скрытно действовали против коммунистов. Они устраивали диверсии, охотились на коммунистов, выводили из строя оборудование на крупных предприятиях. Например, на мелькомбинате огромные сита, просеивающие муку, могли испортить, залив водой.
«Оттуда у меня есть одно яркое воспоминание. К папе приехал высокопоставленный проверяющий и ночевал у нас дома. И в эту ночь к нам ворвались люди. Наверное, хотели уничтожить высокопоставленного гостя. Папа крикнул нам с мамой, чтобы мы убегали. Мы с мамой выскочили из дома, пролезли в дырку в заборе и упали в яму. А за нами уже бежали. И эти сапоги, которые мимо ямы пронеслись, остались у меня в памяти на всю жизнь. Папа с начальником тоже успели выпрыгнуть со второго этажа и спастись, потом даже кого-то подстрелили» — вспоминает Людмила Гавриловна.
Как военному летчику Гавриле Даниловичу в 1943 году досталось роскошное обмундирование — кожаное пальто реглан. Накануне Тегеранской конференции, на которой встречались Сталин, Черчилль и Рузвельт, военных летчиков, которые должны были сопровождать советскую делегацию на это мероприятие, переодели в шикарную одежду: обмундирование и белье. Но отделение Гаврилы Даниловича, не задействовали в этом мероприятии. В Тегеран не полетели, а одежду им оставили.
«Мы с братьями очень любили это пальто - дрались за него, а папа на нас ругался — говорил, что это „тегеранское“ пальто, чтобы мы берегли его», — рассказывает Людмила Гавриловна.
Людмила Гавриловна выросла, окончила институт, вышла замуж и с 1967 года переехала жить в Черноголовку. Нобелевский лауреат Николай Николаевич Семенов лично подписал ее мужу направление в Черноголовку. Супруги вместе работали в институте химической физики АН СССР. В начале трудового пути Людмилу Гавриловну послали на курсы повышения квалификации для работающих с источниками ионизирующих излучений (ИИИ) в МГУ им. Ломосова. После чего она благополучно 40 лет проработала в службе радиационной безопасности. В наукограде выросли их дети. Гаврила Данилович приезжал к дочери в Черноголовку и рассказывал в школе, где учились его внучки, о войне. Удивительно, что праправнук Гаврилы Даниловича сейчас живет в Монино, а его мама работает на том же Чкаловском аэродроме.
День Победы для всей их большой семьи особенный праздник — Людмила Гавриловна передает все семейные истории детям и внукам, показывает ордена, медали отца, его летную книжку и гордится, что в той Великой Победе есть вклад и ее родителей. Она старается сделать все, чтобы в ее семье об этом помнили всегда.
Ранее сообщалось, о том, как столетняя жительница Черноголовки трудилась в тылу во время войны.
