Для меня Владимир Соловьев – это ведущий телешоу. Он просто озвучил пожелание российского народа, которое возникло еще очень давно. Как известно, еще президент Борис Ельцин принял решение о моратории на смертную казнь ради того, чтобы Россия была представлена в Совете Европы. И вот с того самого момента в обществе постоянно звучат призывы вернуть смертную казнь, за что последовательно выступает и фракция КПРФ. Мы были категорически против того, чтобы отменять высшую меру наказания.

Но к сожалению, российские власти тогда пошли на поводу у Совета Европы, и это несмотря на то, что смертная казнь осталась во многих государствах мира. Те же США поступили довольно хитро: в масштабах всей страны у них смертной казни нет, зато есть в отдельных штатах, и осужденных просто перевозят туда-сюда.

Дальше своей телестудии и каких-нибудь политических тусовок Соловьев, наверное, не бывает. А если бы он по-настоящему окунулся в нашу реальную жизнь, от Сахалина до Калининграда, он бы давно выступил с таким заявлением. Соловьев ведь не вчера родился! И я бы поверил в его искренность, если бы он еще с 90-х годов призывал к отмене моратория на смертную казнь.

Конечно, говоря о возвращении высшей меры наказания, мы не должны рубить с плеча. Вначале нужно тщательно изучить общественное мнение, сверить все с действующей Конституцией, а потом уже думать, какие изменения нужно вносить в нашу судебную систему. При этом очень важно сформировать, наконец, государственную идеологию, которая должна четко прослеживаться везде, в том числе и на передачах у Соловьева, и в системе нашего образования.

Я всегда говорил и продолжаю говорить: плохими не рождаются – плохими становятся. А становятся во многом потому, что мы все меньше и меньше внимания уделяем вопросам воспитания нашего подрастающего поколения, не анализируем, как влияет на него все то, что исходит сегодня с телеэкранов, демонстрируется в кинотеатрах, и т.д. Поэтому нам надо совершенствовать, доводить до ума всю нашу систему дошкольного, школьного, послешкольного воспитания. А то в порыве демократических преобразований мы как-то разом отмахнули все хорошее, чтобы было наработано у нас в советские годы.

Ну, нашей судебной системе вообще необходимы очень принципиальные изменения. Сегодня судебная система у нас абсолютно оторвалась от задач обеспечения правосудия и состязательности сторон, которые перед ней стоят.

Мы хорошо понимаем, что суды в России приобрели сословный характер. Они принимают решения в интересах более богатых людей, в интересах власти и корпораций. А люди более бедные, а также люди, которые относятся к категории оппонентов органов власти, лишены возможности отстаивать свои, даже законные, интересы в рамках российского правосудия.

Как это менять, тоже достаточно понятно. На первом этапе нужно принимать такие решения, чтобы судьей мог стать человек, только прошедший лет 5 работы в адвокатуре, защитником. У нас же сегодня практически все назначаемые судьи – это либо секретари судебных заседаний, которые просто выполняли функцию актирования выносимых решений, либо представители разных силовых ведомств, и в первую очередь прокуратуры, гособвинения. Между тем, судье было бы неплохо перед тем, как начинать судить, побывать в другой шкуре – правозащитника, адвоката, представителя интересов стороны в судебном процессе. Вот какая должна быть практика, и длиться она должна лет 5, чтобы человек как следует во всем этом "поварился".

Теперь что касается вопроса об отмене моратория на смертную казнь. Знаете, я когда-то сам был сторонником сохранения смертной казни, но потом переосмыслил свою точку зрения в диаметрально обратном направлении. Мы очень хорошо знаем о большом количестве ошибок, которые есть в правосудии, причем, не только в нашей стране. Мы знаем, что прежде чем казнить Чикатило, до него казнили человек пять, которые, как потом выяснилось, были в преступлениях совершенно невиновны. И не надо здесь придумывать, что с той поры правосудие у нас шагнуло куда-то далеко вперед.

Само по себе тюремное заключение при российской специфике – ужасное наказание. Мы не Норвегия, у нас другая пенитенциарная система, где осужденный находится в очень сложных условиях. Поэтому я не сторонник восстановления смертной казни. Тем более применительно к российским меркам мы должны хорошо понимать, что правосудие у нас очень избирательное, оттого и высшая мера наказания будет работать, как и все остальное российское правосудие: в интересах богатых, в интересах государства и в интересах капитала, а не каких-нибудь еще.

Я положительно отношусь к смертной казни, особенно в отношении особо тяжких преступников - террористов, убийц. То есть когда при любых стараниях адвоката и общественности оправдать виновного нельзя, когда наказание за преступление понятно обществу.

Но есть один важный момент. Даже если вспомнить практику Советского Союза, когда милиция, следствие и суд были предельно уважаемыми за честность, то все равно случались ошибки. Вспомним историю известного маньяка Чикатило: вместо него казнили одного человека и осудили более 10. То есть факт ошибки следствия и дознания был даже при хваленой судебной советской системе.

Так что нужно говорить о реформировании судебной системы, правоохранительного блока. Конечно, должны быть абсолютные доказательства преступления конкретного человека. Потому что присяжные – это обычные люди, они основываются на субъективном мнении, которое, в том числе, формирует защита и обвинение. То есть суд присяжных выносит решение, исходя из того, насколько грамотен прокурор и безграмотна защита. В итоге может быть вынесен ошибочный приговор. Так что должна учитываться совокупность очевидных факторов, а том числе видеоматериалы, которые дают полные доказательства причастности к преступлению. Вот тогда я буду двумя руками "за" возвращение смертной казни.

Кстати, Соловьев не первый, кто говорит об этом. Тема каждый год обсуждается, когда происходят громкие преступления, как сейчас трагедия в Керчи. Но вот хороший вопрос о том, что сейчас делать нам в Совете Европы? Если раньше мы не возвращали смертную казнь из-за боязни вылететь оттуда, то теперь тем более пришла тема вспомнить о том, от чего мы отказывались столько лет.

Понятно, что мы сегодня не можем игнорировать все международные институты. Но, судя по тому, как к нам они относятся, какую проводят политику, как пытаются дискредитировать Россию, мы сегодня должны все больше и больше уделять внимания собственным примерам. Я уже более 10 лет говорю о возвращении смертной казни и считаю эту тему очень актуальной. При этом подчеркиваю, что к смертной казни должны относиться 4 категории: предатели родины, казнокрады-коррупционеры, педофилы и убийцы. Люди, будут иначе себя вести, понимая, что за тяжкие преступления грозит смертная казнь.

Кстати, в этом году шесть человек, которые были приговорены к высшей мере наказания, вышли на свободу, потому что есть такая возможность. То есть осужденные за особо тяжкие преступления сейчас понимают: или ишак сдохнет, или падишах умрет. Так что надо не на Европу смотреть, а учитывать реалии нашей жизни. У нас есть проблема, и ее надо рассматривать в контексте наших нюансов, особенно в области педофилии: по 2-3 раза делают заходы на сроки эти нелюди, детей насилуют, а взрослые все смотрят, думают, анализируют и играют в либерализм...

Что касается изменений в законах, для этого у нас есть армия юристов, которая знает, как все правильно и грамотно сделать. Но делать это надо, не обращая внимания на внешние факторы.

Тема о возвращении в качестве высшей меры наказания смертной казни появляется в публичном пространстве с определенной закономерностью после каких-то трагических событий, случившихся в нашей стране. Ныне страна переживает трагедию в Керчи. С одной стороны, это нормальная эмоциональная реакция на случившееся. С другой стороны, такая реакция является поспешной, если рассуждать всесторонне о проблемах, связанных с данным видом уголовного наказания.

В этом смысле не стал исключением и известный телеведущий Владимир Соловьев, прибавив к чувственной реакции толику политического контента в виде высказанной идеи о необходимости выхода России из Совета Европы, а также обратив внимание на применение высшей меры наказания в некоторых других странах. Как неравнодушный человек он вправе иметь свою точку зрения по данной проблеме.

Но если рассмотреть тему по второму названному выше варианту, то не все так просто, как может показаться под влиянием возникших эмоций в ответ на случившуюся трагедию.

Во-первых, статья 20 Конституции нашей страны четко предусматривает "смертная казнь впредь до ее отмены может устанавливаться федеральным законом в качестве исключительной меры наказания за особо тяжкие преступления против жизни при предоставлении обвиняемому права на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей" (часть 2 статьи). В развитие конституционной нормы смертная казнь как исключительный вид уголовного наказания предусмотрен в действующем Уголовном кодексе только за убийство при отягчающих обстоятельствах. Поэтому никакого возвращения смертной казни в действующее законодательство не требуется. Напомню, что в Уголовном кодексе советского периода был более широкий перечень составов преступлений, за совершение которых применялась смертная казнь. Среди них, например, государственные преступления, получение взяток при отягчающих обстоятельствах, убийство сотрудника милиции при отягчающих обстоятельствах.

Что касается судебной реформы в понимании автора указанного суждения, то институт присяжных заседателей в судебной власти России уже действует давно. Причем не только при рассмотрении уголовных дел о квалифицированных убийствах, но и по другим категориям тяжких преступлений.

Другое дело, что в последние годы применение высшей меры наказания в Российской Федерации приостановлено. В этом смысле Владимир Соловьев прав. При вступлении в Совет Европы Россия взяла на себя такое обязательство. Все международно-правовые документы по инициативе еще первого президента России ратифицированы парламентом страны и стали неотъемлемой частью правовой системы государства.

К слову сказать, Российская Федерация действительно переживает не лучшие времена во взаимоотношениях со странами, входящими вместе с нашей страной в Совет Европы (причины требуют отдельного комментария). Но выходить из этой международной организации, чтобы возобновить применение смертной казни (как высказался телеведущий), не является политически выверенным и рациональным предложением в интересах страны. Международные отношения между государствами не терпят поспешности. За поспешность, как показывает практика, расплачиваются целые поколения. Убежден, Россия должна использовать любые международные организации и площадки для разъяснения политики нашей страны. Никто за нас это не сделает, особенно в нынешних условиях распространения огульной и недостоверной информации о нашей стране. В условиях патологической русофобии, чему неоднократно в своих телепередачах квалифицированно противостоял и сам Соловьев.

Во-вторых, как представляется, замена смертной казни пожизненным лишением свободы является не только более справедливым наказанием, но и более жестким. Ничто не сравнится с собственной казнью внутри души виновного. В то же время пожизненное лишение свободы является своеобразным условием для исправления возможных ошибок, допущенных как на стадии предварительного следствия, так и при отправлении правосудия. Приведу пример. В практике одной из бывших союзных республик советского периода был случай, когда за убийство при отягчающих обстоятельствах последовательно, как за самостоятельные действия каждого, были приговорены к высшей мере наказания 10 человек. И только одиннадцатый оказался настоящим убийцей. Как ни грустно об этом говорить, но это не один исторический факт. К этому следует добавить то, что ведут следствие и выносят приговоры люди. А людям по разным причинам (от недостаточной квалификации до совершения противоправных действий) свойственно ошибаться.

И, в третьих, приговоры исполняют люди, включая и смертную казнь. Государство по своему конституционному статусу не может быть убийцей, как не вправе делать таковыми исполнителей приговоров в виде смертной казни. Приведение приговора в исполнение очень непростое действие.

В заключение комментария отмечу, что поднятая Владимиром Соловьевым тема должна всесторонне обсуждаться обществом в целом, а не только в режиме настоящих комментариев.