Прежде чем ответить на вопросы вашего информационного агентства, полагаю необходимым отметить, что институт условно-досрочного освобождения от отбывания наказания является правовым институтом уголовного права, предусмотренным Уголовным кодексом Российской Федерации и применяемым только судом в отношении отбывающих наказания осужденных за совершенные ими преступления. При этом нельзя смешивать данный институт с другим институтом, называемым условное осуждение.

В соответствии со статьей 79 УК РФ "Условно-досрочное освобождение от наказания" условно-досрочное освобождение может быть применено только после фактического отбытия осужденным:
      а) не менее одной трети срока наказания, назначенного за преступление небольшой или средней тяжести;
      б) не менее половины срока наказания, назначенного за тяжкое преступление;
      в) не менее двух третей срока наказания, назначенного за особо тяжкое преступление, а также не менее двух третей срока наказания, назначенного лицу, ранее условно-досрочно освобождавшемуся, если условно-досрочное освобождение было отменено (часть 3 этой статьи).

Из всех высокопоставленных физических лиц, перечисленных во вступлении к данному комментарию, под действие указанной статьи подпадает лишь бывший директор ФСИН осужденный Александр Реймер. Отбыв половину срока (а в срок входит время пребывания в следственном изоляторе), он имел право обратиться с заявлением об условно-досрочном освобождении от реального наказания. Будучи осужденным за мошеннические действия при закупках электронных браслетов, устанавливаемых условно осужденным или условно-досрочно освобожденным, теперь сам на себе испытает "контрольное воздействие" данных или подобных браслетов.

Что касается осуждения бывших министров Ковалева и Адамова, то они были осуждены по другим правилам Уголовного кодекса. Думаю, что судьи, выносившие им обвинительные приговоры, учитывали как официальные рекомендации Пленума Верховного Суда РФ о назначении наказания, оформленные соответствующим постановлением и обязательные к исполнению, так и смягчающие ответственность обстоятельства с учетом их характеристик и физического состояния здоровья. Считаю, что назначение наказания - это одна из самостоятельных государственных функций судебной ветви государственной власти. В этой связи обсуждение сроков наказаний без знания конкретных материалов уголовного дела выглядит не вполне корректно, а еще хуже - побуждает нездоровые слухи в обществе.

К этому следует отнести и случай с бывшим министром обороны России Сердюковым. Разве можно предъявить к нему претензии, если по решению Государственной Думы был издан акт амнистии, согласно которому он был освобожден от отбывания наказания, а его близким не пришлось "сушить в дорогу сухари"?! Как усматривается, претензии не к нему, а к государству. Такова была государственная воля высшего законодательного органа страны.

Вопросы возмещения материального ущерба перечисленными выше лицами выходят за пределы комментируемой темы. Надеюсь, они были исполнены в соответствии с действующим законодательством по установленным процедурам. Здесь соответствующую компетенцию должны были продемонстрировать обществу органы прокуратуры.

И в заключение. В прессе нередки смешения понятий коррупционера и казнокрада. К первой группе относятся те, кто совершил преступления в виде получения взяток, ко второй - кто посягнул на собственность государства. Бывает, что физические лица, независимо от занимаемых должностей, сочетают в своих действиях и то, и другое. Иными словами - согрешившие перед Отечеством и налогоплательщиками в квадрате. Дело правоохранительных органов и судов общей юрисдикции - воздать им всем  по "преступным заслугам".