По словам Смирнова, один из самых эффективных — FPV-дрон. Это когда боец смотрит от первого лица в особых очках, куда летит дрон-камикадзе, и управляет им.
«У него задача одна — найти цель и в нее врезаться. Когда надеваешь очки, у тебя зрение становится тоннельным: ты видишь лишь узкую картинку с коптера. У FPV камера простенькая — ему только бы цель заметить. Он работает в паре с обычным дроном, который выполняет разведывательную задачу. «Напарник» находит цель и ведет оператора», — отметил Смирнов в разговоре с корреспондентом Regions.
Второй коптер не только ведет до цели, но и потом снимает объективный контроль. Это нужно, чтобы у бойцов был отчет — «птичку» потратили не зря. И дело не только в бюрократии, ведь далеко не во всех подразделениях требуют подтверждения поражения цели. В последние месяцы кадры с камикадзе используют для распространения в соцсетях.
«Иногда военкоры даже не дают как следует работать бойцам. Я знаю одного, который уже сам не понимает, журналист он или военный. Но по каким-то целям бить своим сослуживцам не дает: мол, некрасиво будет на картинке. К счастью, такое встречается нечасто», — сказал оператор БПЛА.
