Испуганные женщины: кто — с заплаканными глазами, кто-то — с темными кругами под глазами, а кто — со ссадинами и кровоподтеками. Все они разного возраста и разного социального статуса, но их объединяет одно: они сбежали из дома, боясь за свою жизнь и жизнь своих детей.
Это ежедневная картина, с которой приходится сталкиваться работникам кризисного центра в Наро-Фоминске и его филиалов — в Рузе и Краснодарском крае.
По словам руководителя сети кризисных центров в Подмосковье Ирины Рудницкой, конфликты возникают в самых разных семьях. Но, как правило, за помощью в центр обращаются женщины, которые родились не в Московской области, а вышли там замуж. И это, по ее словам, объясняется достаточно просто: когда супруг начинает вести себя агрессивно, женщине просто некуда идти.
«Но есть случаи, когда сбегают и из собственных квартир. На данный момент в нашем центре таких две женщины. Одна из них я», — начинает рассказ Рудницкая.
Рудницкая сама была жертвой домашнего насилия и как никто понимает женщин, которые столкнулись с этим, и их страхи. По ее словам, просто ей повезло чуть больше, так как было куда бежать.
«Супруг был сильно старше меня. Видимо, он решил, что умнее, и „учил“ меня жизни. Началось все с рождения ребенка. Сначала были упреки, что уделяю мало внимания, а потом дошло до рукоприкладства. Я молчала. Полгода молчала. Мне было стыдно рассказать об этом. Потом как-то рассказала подруге. Она тогда пошутила, мол, бьет — значит любит. Наступил следующий день, и „любовь“ достигла своего пика. Мне стало страшно. Я поняла, что не хочу такой любви, не хочу остаться инвалидом, не хочу больше прятать синяки и молчать», — говорит Ирина.
По словам, уходить всегда сложно. Она боялась оставить ребенка без отца, а где-то в глубине души была не готова смириться с тем, что некогда добрый человек стал монстром, и хотела верить, что все наладится.
«Но я понимала, что это край и надо бежать. Я собрала вещи, ребенка и сбежала. Из своей квартиры сбежала, потому что боялась его, боялась, что будет еще хуже. Первое время было ужасно тяжело, но мне было куда уйти. Потом был развод, ужасный развод, долгий, морально жестокий и местами унизительный. Но я понимала, что жизнь после есть и надо идти до конца», — улыбаясь, говорит Ирина.
Пережив развод и встав на ноги, женщина столкнулась с этим еще раз, правда на этот раз в роли спасителя, и поняла, что жизнь буквально толкает ее к созданию центра.
«В конце 2019 года ко мне обратилась женщина с маленьким ребенком. Попросила помочь спрятаться от мужа. Тогда такая возможность уже была, и я решила помочь. Она прожила у меня два месяца. В тот же период у меня родилась эта идея, и я решила попробовать. Сначала появилась кризисная квартира, потом кризисный центр», — вспоминает Ирина.
По ее словам, жертва домашнего насилия — это не всегда про кулаки. Это и злоупотребление силой, и властью, и материальной зависимостью в отношении супруги или супруга.
В ходе работы она столкнулась, например, с психологическим насилием. Так, в кризисную квартиру пришла женщина, которую морально прессовал муж: унижал, лишал уверенности в себе и внушал ей, что она никому не нужна. Дошло до того, что женщина не могла сделать чай или кофе, не спросив у супруга: «Все верно? Правильно?»
«Еще одна девушка страдала от так называемого материального давления в семье. И это не про телефоны или украшения, нет. Она сидела дома в декрете и зависела от мужа. Если что-то было не так, супруг жертвы не давал ей деньги на питание, лекарства. Да на банальные средства личной гигиены», — рассказывает Рудницкая.
Молчание, по словам Ирины, приводит к очень печальным итогам: от физических повреждений до серьезных психологических и эмоциональных травм и расстройств как у взрослых жертв, так и у детей.
«Не молчать. Молчание — это золото, я понимаю, можно стать золотой статуей у себя на могильном холме. Нельзя молчать. Помните, что вас никто не осудит. Никто. И все, что вам нужно, — сделать первый шаг, а плечо мы подставим и поможем», — резюмировала Рудницкая.
Рядом с кризисным центром стоит множество детских вещей: самокаты, велосипеды и коляски, а внутри на стенах коридора весят детские рисунки. Некоторые из них пугающе мрачные.
«Рисунки — лучшая диагностика, — говорит руководитель кризисного центра Лариса Волкова. — Не все жертвы насилия признают, что в семье начался разлад. Мы всегда просим ребенка нарисовать свою семью. По рисунку все становится понятно».
По ее словам, на 14 октября в кризисном центре проживает 29 человек: 10 мам, 1 папа и 18 детей.
«Да, мы называемся кризисный центр для женщин с детьми, и преимущественно именно они обращаются за помощью, но иногда она требуется и мужчинам», — уточняет Волкова, отвечая на вопрос корреспондента REGIONS.
По ее словам, все постояльцы центра живут в нем по квартирному типу. В комнате проживает одна семья, то есть женщина с детьми. Первые дни — адаптация.
«В этот период наши специалисты наблюдают за семьей, изучают их состояние здоровья, семейную ситуацию. Женщина принимает новые условия и дети. Потом постепенно начинаем работать над осознанием того, что произошло: тут уже включается психолог и другие специалисты. Параллельно с этим мы подыскиваем для детей, если речь про школьников, образовательные учреждения. Для деток помладше — сады», — рассказывает руководитель кризисного центра.
Волкова отметила, что не все, кто проживает на данный момент в кризисном центре, — жертвы домашнего насилия. Таких всего три человека, в том числе и мужчина. Остальные родители попали сюда по назначению органов опеки.
«Семьи бывают разные. Иногда родители сталкиваются с жизненными трудностями, которые их ломают. В попытках расслабиться, например, выпивая бокал вина, родители теряют себя и уже не могут остановиться. Это сказывается и на детях. Таким семьям мы тоже помогаем, потому что ребенку лучше с мамой. И если мама хочет исправить ситуацию, хочет решить проблему, мы всегда поможем», — говорит Волкова.
Лариса Волкова работает в этой сфере почти всю жизнь. По ее словам, чаще всего семьям, в которых случаются такие проблемы, не хватает точек опоры и они помогают их найти.
«Знаете, как часто говорят в нашей профессии: хочешь помочь ребенку — помоги его семье. Семья должна стать для ребенка домом, и мы не можем заменить семью. И наша миссия — помочь этой семье. Создать дополнительные точки опор, проработать проблемы и понять риски, чтобы в будущем мама понимала, как действовать, и знала, что мы рядом, вы рядом, люди рядом. Если мы все протянем руку помощи, то мамы будут мамами, а дети вырастут в своих семьях», — резюмировала Лариса Волкова.
35-летняя Виктория (имя героини изменено. — Прим. ред.) более шести месяцев прожила в кризисном центре вместе с ребенком, который в то время только пошел в детский сад.
«Я родом из Донецка, — рассказывает Виктория. — Да все как у всех, наверное. Познакомились, начали вместе жить и в какой-то момент решили переехать в Подмосковье. Купили квартиру. Сначала все было хорошо, или я так думала. Он всегда был очень ревнив и требователен, но поначалу казалось, что это просто такая сильная любовь».
По ее словам, проблемы начались практически сразу после переезда. Начиналось все со скандалов, которые с каждым разом набирали обороты.
«Я работаю учителем русского языка и литературы в младших классах. Ревность нарастала с каждым днем. Он отнимал телефон, ревновал к коллегам, отбирал документы, провода вырывал, чтобы оставить меня без связи, и запирал дома. В очередной из таких скандалов избил. А дальше, — вдруг замолчала Виктория, — дальше начался ад. Так продолжалось полгода. В полицию не обращалась. Было стыдно. Плюс я работала в школе, сплетни, слухи. Я очень этого боялась. В какой-то из дней я пришла на работу после очередного „скандала“. Коллеги не выдержали и подали заявление. В тот же день они помогли собрать мне вещи и отвезли в кризисный центр».
Вспоминая тот день, Виктория вдруг вжалась в стул. По ее словам, она не хотела признавать, что все кончено, и верила в лучшее.
«Уже в центре я сидела и вспоминала, как еще утром „летала“ по квартире. Как бил головой о кафель. И думала, что могла умереть. Все это видел наш сын, и от этого становилось еще хуже», — говорит Виктория.
Самое ужасное, по словам женщины, что ее 4-летний сын начал вести себя так же. Даже в центре, когда мама не реагировала на него, он подошел и, сжав ладошку в кулак, ударил, потребовав к себе внимания.
«Но знаете, оказавшись в центре, я выдохнула. Я почувствовала себя в безопасности», — улыбаясь, рассказывает Виктория.
Кризисный центр помог Виктории развестись и начать жить заново. В Подмосковье она не осталась и вскоре после оформления всех документов уехала обратно в Донецк. На данный момент у нее есть своя квартира и новая работа.
Когда съемочная группа собиралась уходить из центра, к воротам подъехало такси. Из него выскочила испуганная женщина с двумя детьми. По словам Рудницкой, это была Кира (имя героини изменено. — Прим. ред.). Девушку уже хорошо знали, так как в центр она возвращалась не в первый раз.
«Она сирота. У нее никого нет. Вышла рано замуж за иностранца. Сразу после свадьбы мужчина заявил, что теперь она будет жить иначе. Запирал дома, не давал ходить к врачам, контролировал каждый шаг, а потом заявил, что рожать она будет дома», — вспоминает Ирина Рудницкая.
Спустя некоторое время после приезда Кира согласилась с нами поговорить. По ее словам, это третья беременность и последняя попытка все прекратить.
«Мы как кошка с собакой. Ругаемся постоянно. Дети домой идти не хотят, плачут. Но я верила и надеялась. Поэтому и прощала», — объясняет Кира.
По ее словам, поначалу все было как в сказке, а после свадьбы все поменялось. Супруг из прекрасного принца вдруг превратился в тирана, которому все было не так.
«Готовила не так, стирала не так, ходила не так, смотрела и так далее. Постоянно тюкал, тюкал», — рассказывает Кира.
В ближайшее время девушка должна родить. За несколько часов до приезда в центр супруги вновь поссорились. Опасаясь за здоровье ребенка, женщина выскочила из дома якобы на прогулку с детьми и уехала в центр.
«Это последний раз. Хватит. Правда, хватит», — повторяет Кира.
Сидящие рядом ее дети, 4-летний сын и 7-летняя дочь, услышав эти слова, начали молча кивать.
Еще одна жертва насилия Марина (имя героини изменено. — Прим. ред.), недавно покинувшая кризисный центр, развелась с мужем-тираном. Долгое время она молчала, потому что зависела от супруга финансово.
«У нас трое детей. Я была в декрете, страшно уходить. Но в какой-то момент терпеть стало невозможно, и я решилась. Обратилась в центр. Они помогли с бумагами и разводом. Сейчас все хорошо, мы живем отдельно. Я очень зря столько времени молчала. Жизнь после есть, и она лучше, чем в страхе», — резюмировала Марина.
Все жертвы домашнего насилия, подводя итог, говорили: «Бьет — не значит, что любит. Не молчите! Вас никто не осудит. Даже если тяжело и кажется, что после развода жизни не будет. Помните, спасение есть».
Подробнее о том, куда жертве домашнего насилия можно обратиться за поддержкой и защитой в Подмосковье, — в материале REGIONS.
