— Насколько остро в Московской области стоит проблема детской онкологии?
— Проблема детской онкологии стоит остро не только в Московской области, потому что сейчас дети болеют, возможно, даже несколько больше, чем болели раньше. Безусловно, в Подмосковье, учитывая, что это крупнейшая область России по численности населения, количество заболевших детей большое. Единственный центр, где подмосковные дети получают лечение злокачественных новообразований, — это Московский областной онкологический диспансер, расположенный в Балашихе. В диспансере есть отделение на 60 коек и 16 коек дневного стационара, дети получают все самые современные методы лечения за исключением трансплантации костного мозга и эндопротезирования суставов. В среднем в год в Московской области первично злокачественными новообразованиями заболевают порядка 250 детей.
— Высоки ли шансы у ребенка с онкологическим диагнозом выжить, и какие условия для этого необходимы?
— Детская онкология — это значительно более оптимистичная специальность по сравнению со взрослой онкологией. В среднем, 80% детей выздоравливают. Есть заболевания, при которых выздоравливает до 98% детей — это, например, лимфома Ходжкина или рак лимфатических узлов. Дети с этим диагнозом хорошо поддаются лечению и выздоравливают вне зависимости от стадии заболевания. Надо понимать, что и четвертая стадия онкологии у ребенка — это не приговор, это возможно вылечить. Онкология — это сложная дисциплина, и мы сейчас говорим о 80% выздоровевших, но остается 20% пациентов, у которых ситуация более серьезная. Во-первых, это дети, которые поступают с запущенными стадиями заболевания, что крайне осложняет лечение. Во-вторых, естественно, далеко не при всех четвертых стадиях мы можем говорить о выздоровлении в 80%: к сожалению, есть заболевания, где наличие четвертой стадии оставляет нам крайне мало шансов на благополучный исход, но это не значит, что не надо пытаться. К сожалению, бывают неудачи. Однако, это и заставляет нас двигаться, искать новые режимы химиотерапии, применять новые методики. Безусловно, необходима в том числе и финансовая поддержка, которая абсолютно оправдана, так как вылеченные от злокачественного новообразования дети — это обычные здоровые дети, которые вырастают и женятся, выходят замуж, рожают, учатся в институте, приходят на работу. Их здоровье заслуживает того, чтобы в них вкладываться.
Чем раньше диагностирована онкология, тем больше у ребенка шансов выздороветь. Мы ведем активную работу с педиатрами, читаем лекции, рассказываем, на что надо обращать внимание у маленьких пациентов для того, чтобы вовремя диагностировать заболевание, общаемся с родителями, объясняем, что проводимые в поликлиниках скрининги, УЗИ на определенных этапах (например, новорожденному ребенку — в три месяца) — это крайне важно, потому что есть пациенты со случайными «находками»: они пришли на скрининг без жалоб, а врач ставит датчик УЗИ и находит небольшое объемное образование. Образование оперируется и в некоторых случаях, даже если это была злокачественная опухоль, но не требует дальнейшего лечения. Ребенка оперируют, спасают ему жизнь, и дальше он растет полноценным здоровым человеком.
— Развивается ли подмосковная медицина в смысле онкологии? Чего не хватает, какова оснащенность оборудованием?
— Подмосковная медицина активно развивается в сфере лечения онкологии — как детской, так и взрослой. Эти дисциплины развиваются и во всем мире, потому что, к сожалению, количество пациентов, страдающих злокачественными новообразованиями, увеличивается. Активно идут разработки по внедрению новых методик — мы тоже стараемся не отставать, хотя и не являемся клиническим центром. Мы работаем в рамках клинических рекомендаций, одобренных Минздравом РФ, участвуем в кооперативных исследованиях с федеральными центрами, участвуем во многих протоколах, и наши дети получают самое современное лечение с точки зрения тактики, стратегии и качества препаратов.
Оборудования у нас достаточно, но, конечно, есть и пожелания: в нашей клинике, к сожалению, стоит только один аппарат МРТ — он хороший, но он один, а пациентов очень много. Еще хотелось бы, чтобы появился новый линейный ускоритель для проведения лучевой терапии: у нас сейчас есть качественный, но он один, и, как с любыми механизмами, периодически что-то может ломаться, могут требоваться запасные детали, соответственно, аппарат пусть и на короткое время, но «встает». При наличии как минимум двух аппаратов эта проблема бы нивелировалась.
— Какие диагнозы сейчас распространены больше всего, и как их лечат?
— У детей, к сожалению, возможно большое количество опухолей. Есть две группы злокачественных новообразований — заболевания системы крови, кроветворных органов, куда относятся лейкозы, лимфомы, гистиоцитозы, и солидные опухоли — злокачественные новообразования различных органов: почек, забрюшинного пространства, костей, мягких тканей.
Если у онкогематологических пациентов преобладают лейкозы, то среди солидных новообразований однозначного лидера нет, но на первое место обычно ставят опухоли мягких тканей (у детей это преимущественно рабдомиосаркома) и опухоли почек (до 90% случаев — это нефробластома), дальше уже идут нейробластома и другие. Наиболее часто из солидных новообразований у детей встречаются так называемые эмбриональные опухоли — такие, часть из которых можно диагностировать даже во время беременности. Особенностью детских опухолей является их крайне быстрый рост и крайне быстрое метастазирование: если взрослые могут несколько лет жить со своим раком и не иметь метастазов, то иногда к нам поступают дети с маленькой опухолью — буквально два-три сантиметра — а метастазы уже везде.
Насколько отличаются болезни, настолько же радикально может отличаться и лечение, но и в тех, и в других случаях требуется проведение химиотерапии, отличаются препараты и режим. Вылечить злокачественную опухоль, не используя химиотерапию, в 99% случаев нельзя.
При лейкозах также может потребоваться лучевая терапия — детям из Московской области она проводится в нашем диспансере с использованием самого современного оборудования. Единственное, что мы не можем делать при лейкозах в условиях стационара, — это проводить трансплантацию костного мозга, но в этом нам помогают федеральные центры — НМИЦ ДГОИ им. Дмитрия Рогачева, НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина, Российская детская клиническая больница, где мы активно трансплантируем своих детей.
Если мы говорим о солидной онкологии, то здесь в дополнение к химиотерапии практически во всех случаях обязательно и хирургическое лечение. В последние три года в нашем отделении активно развивается этот этап лечения наших пациентов, и при многих новообразованиях мы имеем так называемый «замкнутый цикл лечения», то есть ребенок к нам поступает, у нас же получает химиотерапию, у нас же оперируется и у нас же облучается. Таким образом проходит полный курс лечения в условиях Московского областного онкологического диспансера.
— Оказывается ли психологическая помощь детям с онкологией и их родителям?
— Мы очень стараемся оказывать психологическую помощь нашим пациентам. У нас в отделении есть воспитатель, который занимается детьми маленького возраста, у нас есть школа, организованная на базе нашего отделения в рамках проекта «УчимЗнаем», который нацелен на создание полноценной образовательной среды в детских больницах для детей, находящихся на длительном лечении и в силу этого изолированных от обучения в обычных школах. Такие школы в российских детских онкологических учреждениях стали активно открываться, что, безусловно, положительно влияет на психологическое состояние пациентов, потому что таким образом ребенок, который надолго попадает в больницу, не чувствует себя оторванным от обычной жизни.
Школа — это одно из проявлений нормальной жизни ребенка, и даже когда малыши лежат в больнице под капельницей, они просят разрешить пустить к ним учителя, так как хотят заниматься, потому что это определенный знак: «Я здесь, я буду учиться, у меня все будет хорошо».
Кроме того, поскольку наши дети не могут ходить ни в театр, ни в кино, для них крайне важно устраивать развлекательные мероприятия, поэтому у нас в отделении регулярно проходят мастер-классы для детей по рисованию, лепке, аппликациям, проходят концерты. Достаточно много людей, которые просто хотят чем-то помочь, например, устраивают нам представления: химическое шоу или шоу мыльных пузырей. Некоторые фармацевтические компании поддерживают различные инициативы помощи онкологическим пациентам, приглашают клоунов: есть благотворительная организация больничных клоунов «Ленздравклоун», которые приходят к нашим пациентам, разговаривают с ними, играют. Последнее такое посещение у нас прошло совсем недавно — при поддержке компании «Сервье». Это праздник для отделения: дети смеются, родители улыбаются, а наши возможности в лечении ребенка, который психологически спокоен и радостен, значительно повышаются.
— Что делать тем, у кого не хватает средств на дорогостоящие операции? Бывают ли бесплатные процедуры?
— Все лечение в Московском областном онкологическом диспансере осуществляется за государственный счет. К нам поступают пациенты, имеющие полис ОМС Подмосковья и направление по форме 057/у, получают все виды лечения. Мы оказываем бесплатную (за счет средств федерального бюджета) высокотехнологичную медицинскую помощь. К нам едут также пациенты из других регионов России, и сейчас у нас стали достаточно часто лечиться ребята из стран ближнего зарубежья. Трансплантация костного мозга в рамках федерального центра проводится по ВМП — это отдельная строка бюджета, оплачивается федеральным центром. Мы очень активно трансплантируем наших детей в Российской детской клинической больнице. Это все организуется достаточно быстро, и все наши пациенты знают, что никаких финансовых вложений в проведение стандартного лечения и трансплантации костного мозга не нужно. Учитывая, что лечение злокачественных новообразований — крайне затратный процесс, мы активно сотрудничаем с благотворительными Фондами: «Подари жизнь», «Новая жизнь», «Сила Веры», «Жизнь», «Настенька». Это сотрудничество позволяет нам оказывать помощь нашим маленьким пациентам на самом высоком уровне.
— Что самое важное в выздоровлении детей?
— Это беззаветная любовь к ребенку. Родители должны любить своего ребенка, слушать его, вовремя замечать, что с чадом что-то не так, и, если случилась беда, должны ему помогать. Должно быть взаимопонимание родителя и врача: я родителям всегда говорю, что 70% успеха лечения ребенка — это вы, насколько вы четко будете слушать лечащего врача, выполнять его рекомендации, помогать ребенку четко соблюдать диету, поддерживать его в трудной для него ситуации. Но и, конечно, кроме врача и родителей крайне важно отношение администраций больниц к детским онкологическим отделениям. Когда администрация понимает всю сложность проблемы, как это происходит у нас, выживаемость пациентов со злокачественными опухолями увеличивается. Конечно, без психологической поддержки тоже никуда.
Очень много факторов должно совпасть, чтобы мы смогли справиться с детским раком. И наша задача учитывать и использовать все возможности: непрерывное обучение врачей современным технологиям, обучение родителей правилам ухода и жизни с болеющим ребенком. Мы стараемся обеспечить доступность лечения лучшими препаратами, использовать наилучшую технику, стимулировать детей быть активными и заинтересованными в жизни. Только такими совместными усилиями мы сможем справиться со злокачественным заболеванием.
